Рассказывая в своих публикациях о святых Русской Православной церкви, связанных с нашими татарскими краями, мы в заключение хотим поразмышлять о подвиге не татарина-христианина, а русского князя — Александра Невского. Хоть и братался он с ханским сыном Сартаком, по утверждению Льва Гумилева, «вследствие чего стал приемным сыном хана», не близость к татарскому трону интересует нас в житии Александра Невского.

XIII век представлял собою знаменательную эпоху в русской истории. В предшествующие века сложилась и ярким цветом зацвела русская культура как своеобразное сочетание и пышное возрастание на славянской почве богатых ростков Православной Византии, Востока степных кочевников, Севера варягов-викингов. Киевская Русь поражает блеском и роскошью жизни материальной и духовной, расцветом искусства, науки...

К XIII веку Русь стоит перед грозными испытаниями. Самое ее существование - ее своеобразие и самобытность — поставлены на карту. Развернувшаяся на великой восточно-европейской равнине, как особый культурный мир между Европой и Азией, Русь в XIII веке попадает в тиски, так как подвергается грозному нападению обеих сторон — латинской Европы и монгольской Азии. Годы высшего напряжения двусторонней опасности для Руси — конец 1230-х-1240 год. Зима 1237-1238 г.г. — первый татарский погром Руси (преимущественно северо-восточной); в 1240 г. татарами взят Киев (6 декабря); в том же году, побуждаемый папой на крестовый поход против «неверных», шведский правитель и полководец Биргер высадился на берегах Невы (июль). Русь могла погибнуть между двух огней в героической борьбе, но устоять и спастись в борьбе одновременно на два фронта она не могла. Предстояло выбирать между Востоком и Западом.

 

Самое уникальное — это княжеское решение Александра Невского о сотрудничестве с Ордой. Мне трудно вспомнить еще один пример из окружающей жизни и истории, когда бы вдруг бесстрашный, смелый воин-победитель, склонил смиренно голову перед врагами. Нам всем импонирует бесшабашная смелость и непримиримость, когда герои несмотря ни на что не склоняют колен. Александр Невский же — представляет собой пример непостижимой мудрости и загадочной жертвенности. Помимо жития, где образ героя «достаточно причесан» под канонический образец, есть много материалов в исторической науке, разношерстных и порой противоречивых, стремящихся понять причины поступков Великого князя. Но все сомнения атеистов и поиски теологов только углубляют ощущение непостижимой тайны. Любой взгляд на Александра Невского со всех сторон обнаруживает в его личности все новые и новые стороны силы духа и Божественной мудрости. Исследуя материалы из сети Интернет, я опустила описания великих битв русского героя и оставила только один аспект: восточную политику Александра Невского.

 

Житие Александра Невского восхваляет качества его ума и сердца, красоту и храбрость. «Мудрость же и остроумие дадеся ему от Бога, яко Соломону». С юных лет «вселися в сердце его страх Божий, еже соблюдати заповеди Господни и творити я во всем... Во все же время юности своея смиренномудрие вседушно держаше, кротость же стяжа и от тщеславия отвращашеся... Во устех же его безпрестанно бяху божественные словеса, услаждающа его паче меда и сота». Эти словеса он читал «со усердием, и вниманием, и желаше сих речения и делом исполняяй». Душевным качествам Александра соответствовали телесные. «Бе же розрастом (ростом) велик зело, красота же лица его видети, яко Прекраснаго Иосифа, сила же его бе, яко часть от силы Самсоновы, глась же его слышати, яко труба в народе; храбрость же его — яко Римскаго царя Веспасиана». Александр Ярославич сел на княжеский стол перед самым монгольским нашествием. В 1236 г. князь Ярослав, отправившись походом из Новгорода на Киев, посадил сына князем в Новгороде.

 

Глубоким и гениальным наследственным историческим чутьем Александр понял, что в его историческую эпоху основная опасность для Православия и своеобразия русской культуры грозит с Запада, а не с Востока, от латинства, а не от монгольства. Монгольство несло рабство телу, но не душе. Латинство грозило исказить самое душу.

 

Первые монгольские армии, которые создали своими походами мировую монгольскую империю, состояли преимущественно из буддистов и христиан (несториан). Православная церковь в России сохранила полную свободу своей деятельности и получала полную поддержку от ханской власти, что и было утверждено особыми ярлыками (жалованными грамотами) ханов.

 

Вся политика подчинения монгольскому Востоку была, таким образом, у Александра не случайным политическим ходом, а осуществлением глубоко продуманной и прочувствованной политической системы.

 

В 1248 году составлена папская булла, в которой папа обещал Александру за признание Римского престола помощь ливонских рыцарей против татар.

 

Александр — «совещавъ съ мудрецами своими» — составил обстоятельное возражение. «Исписавъ къ нему отъ Адама и до потопа, а от потопа и до разделения языкъ и до начала Авраама, а отъ Авраама... до Августа кесаря, а отъ Августа царя до Христова Рождества и до Страсти и до Воскресения Его, отъ Воскресения же и до Вознесения на небеса и до царства Константина Великаго и до Перваго Вселенскаго Собора святыхъ отецъ, а отъ Перваго и до Седьмого Собора. Сии вся добре сведаемъ, сия суть въ насъ, учения сии целомудрствуемъ, иже во всю землю изы-доша вещания ихъ и въ концы вселенныя глаголы их, якоже проповедашеся отъ святыхъ апостолъ Христово Евангелие во всемъ мире, по сихъ же и предания святых отец Седми Собор Вселенскихъ. И сия вся известно хранимъ, а отъ васъ учения не приемлемъ и словесъ вашихъ не слушаемъ».

 

С другой стороны, Батый прислал Александру сказать: «Иже въ русскихъ держателяхъ пресловущий княже Александре, вемъ яко разумно (известно) ти есть, иже мне Богъ покорилъ многие языки (народы), и вей повинуются державе моей. И паче ли всехъ единъ ты нерадиши покоритися силе моей? Внимай убо себе; аще мыслиши соблюсти землю твою невредиму, то потщися немедленно прийти до мене, и узриши честь и славу царствия моего себе же и земле твоей полезная приобрящеши». Александр поехал к Батыю с братом Андреем. От Батыя братья отправились к Великому Хану Гуюку (поездка в Азию заняла у них два года).

 

Что увидел в этом путешествии Александр? Может быть, зрелище мучений русских пленных в глубине татарского плена, навеки ранило душу Великого князя. Именно после этой длительной поездки смирился Александр перед Ордой. Я верю, что не страх самому умереть в неравной битве с бесчисленной ратью татар дал основание такому решению. Я верю, что именно отеческая скорбь за несчастных соплеменников заставила Александра искать пути для их спасения. Поведение Александра контрастировало с поведением других русских князей, стремившихся из поездок в Орду извлечь для себя максимальную пользу.

 

И не только русские люди стали ближе ко Христу. Прошлый наш рассказ о царевиче Ордынском Петре — показывает, что благодаря появлению Православной епархии в Орде и сами татары стали обращаться в православную веру. Возможно, именно благодаря трудам Александра и появились те татарские святые, о которых мы прежде писали в газете.

 

Подвиг Александрова миротворчества был подхвачен Федором Смоленским, о котором тоже рассказывал «РФ». Ордынские ханы не только не противились христианству, но даже рады были, когда зятем и правителем многих областей (в том числе Казани и булгар) стал христианский русский князь Федор – ярославский чудотворец, и даже ради этого была крещена с именем Анна ордынская принцесса.

 

Александр имел твердую цель и, как старший, требовал от братьев подчинения. Целью его политики было объединение всей Руси под одним великим князем. Не встречая покорности в братьях, Александр не останавливался перед тем, чтобы смирять их с помощью татар. В 1252 г. татарский отряд Неврюя изгнал Андрея из Владимира; великокняжеский стол передан Александру. В 1256 г. Александр силою выгнал из Новгорода другого брата Ярослава (который из Твери перешел в Псков, а оттуда в Новгород). Вслед за этим Александр жестоко наказал новгородцев, не хотевших платить татарам дань («число»). В 1259 г. Александр лично присутствовал при взятии татарами этого «числа». Князь Александр стал жестким правителем, наметившим стратегическую линию взаимоотношений с монголами на годы вперед. Первостепенное место в его политике занимает не война, а дипломатия.

 

...Александр, «побеждая везде, а не победимъ николиже (никогда)», склонил голову перед татарами. Христианский подвиг не всегда есть мученичество внешнее, а иногда, наоборот, внутреннее: не только брань видимая, но и «брань невидимая», борьба с соблазнами душевными, подвиг самодисциплины и смирения. И этот подвиг может быть присущ не только частному лицу, но и властителю. Сан государя — божественное установление. Но перед каждым государем возникают и соблазны и увлечения земным окружением власти — внешнею пышностию и суетным («временным») величием. Подвиг власти может состоять в том, чтобы достойно отстаивать внешнюю независимость и величие сана — отстаивать даже до смерти. Но подвиг власти может состоять также и в том, чтобы, выполняя основные задачи сана, защищая «благочестие и люди своя», внутренне преодолевать, когда это нужно для исполнения основной задачи, земное тщеславие власти. Таков и был по отношению к Востоку подвиг св.Александра Невского. По отношению же к Западу это был подвиг не сложный, а простой, брань не только невидимая, но также и видимая. Два подвига Александра Невского — подвиг брани на Западе и подвиг смирения на Востоке — имели одну цель: сохранение православия как нравственно-политической силы русского народа.

 

Возможно, в душе своей Александр Невский тяжко, мучительно страдал и тяготился скорбным уделом смиренного покорства. Возможно, в конце своей жизни именно он тайно организовал восстание в русских княжествах против татарских посланников, сбирающих дань. И снова, чтобы отвести беду от милых сердцу «деток своих» – русского народа, поехал он лично улаживать проблемы в Орду. Возможно, не смог он, или не захотел, сдержать неосторожное слово. Или проницательный хан сам понял все, что накопилось в сердце у князя. Бог весть! Как его отец когда-то — Ярослав, по дороге домой оставил Александр Ярославич этот мир. Был он отравлен слугами разгневанного хана, или простудился и заболел в пути? Бог весть!

 

Скоро Православный стяг был поднят без опасений. Политика Александра Невского естественно перевоплотилась в политику Дмитрия Донского. Рать Дмитрия возросла на смирении Александра. Московское Царство в значительной степени плод мудрой Александровой политики. Степенная Книга, подводя под это Царство духовно-исторические основы, обнаружила глубокое понимание истории, когда среди основателей Царства уделила св. Александру Невскому такое значительное место в «граняхъ» своего повествования.

 

Подвиги прошлого должны быть нами по-новому поняты и оценены. Яркими маяками двух мирочувствований светят нам образы двух русских князей — Даниила Галицкого и Александра Невского. Наследием блестящих, но не продуманных, подвигов одного было латинское рабство Руси юго-западной. Наследием подвигов другого явилось великое Государство Российское.

 

материал подготовила Нонна Покровская

 

 

Первоисточник - сайт Раифского Богородицкого мужского монастыря - www.raifa.ru